|
||||||||||||
| Сны о чем-то большем-2 | ||||||||||||
31.01.2006
Телефонный звонок. – Питирим? Узнаю голос президента. Господи, неужели опять кошмары? Он словно угадал мои мысли: – Нет, Питирим, не кошмар... Сон не столько страшный, сколько странный. Представь: моя инаугурация… Уточняю: – Первая? Вторая? Или, может, третья, грядущая? – Последняя. Та, что в мае 2004-го. Ровно в двенадцать, под бой курантов вхожу в Большой Кремлевский дворец. Упругой спортивной походкой иду по красной ковровой дорожке. Георгиевский зал, Александровский, Андреевский… Вдоль дорожки выстроился народ. Депутаты, сенаторы, деятели культуры и физкультуры, словом, элита всяческая. Фрадков, члены новоназначенного правительства… Замечаю: Касьянов, Волошин, Строев… иных уж нет… И все, все поголовно в тюремных робах! – И генпрокурор, – поражаюсь, – в робе? – Персонально про генпрокурора не помню, – с ноткой нетерпения в голосе объясняет президент. – Так вот, поднимаюсь я на подиум в Андреевском зале. Аплодисменты. Все встают. Мне дают листочек с текстом присяги и книгу под правую руку подкладывают. Я ладонь на книгу кладу, текст читаю – и понимаю: все, конец, текст не тот! А текст присяги такой: «Клянусь при осуществлении полномочий швеи-мотористки уважать законы государства, соблюдать технику безопасности, экономить сырье и материалы, выполнять все требования администрации колонии…» Взглянул на книгу – обомлел! Так и есть: «Техническое обслуживание и ремонт швейных машин»! Автор – какой-то то ли Зудин, то ли Зюзин! Я содрогнулся. Какая изощренная провокация! ЦРУ? МИ-6? Правозащитники? – Только дочитал текст, как вместо нашего гимна – «Союз нерушимый…» или как там теперь? – грянуло… – Неужели старый ельцинский? На музыку Глинки? – Ох, если бы… «Таганка»! Помнишь: «Таганка! Все ночи, полные огня! Таганка! Зачем сгубила ты меня?..» – «Таганка! Я – твой бессменный арестант, Погибли юность и талант в твоих стенах...» – подтянул я глуховатым тенорком. – И тут, – продолжает президент, – выходит на сцену не Вешняков Александр Альбертович, любимый наш предизбиркома, и не председатель Конституционного суда, а – Ходорковский! Михал Борисыч! Тоже в робе и в зимней шапке с опущенными ушами. И говорит: «Поздравляем вас, Владимир Владимирович, вам присваивается квалификация «швея-мотористка»…» Вешает мне на шею какую-то цепь не цепь, веревку не веревку и диплом вручает. Я глаза скашиваю, а разглядеть, что на шее, не могу. Спрашиваю его полушепотом – что, мол, такое? Отвечает без запинки: ремень ножного привода швейной машинки. Патент Исаака Зингера образца 1851 года. Носите на здоровье… И улыбается непонятно, иронически, как он умеет… – Черт возьми! – не сдержался я. – Потом руководители палат, Миронов и Грызлов, втаскивают на сцену огромную коробку. Понимаю, подарок. Что, спрашиваю, такое? А это, говорят, комплект запчастей. Для швейной машины. Все как полагается: кривошип, шатун, челнок… Ползуны, две штуки – один запасной. Коромысло. Эта… как ее?… лапка… Иголок целая коробка, чтобы надолго хватило. Сумеешь собрать – молодец. Нет – пеняй на себя! Тогда – импичмент! Отберем диплом – и на курсы. По второму, по третьему разу, пока дело не освоишь. Я внимал, затаив дыхание. Президент сделал паузу (я как бывший резидент в Триесте сразу угадал: выпил воды) и продолжил: – И в довершение всего, Питирим… Принято медальку к инаугурации чеканить. Гознак обычно старается, по заказу нашей, кремлевской администрации. Всем гостям раздают на память о событии. Чтоб не забыли, кто, где и когда. И знаешь, что на той медальке? – Неужели, – все во мне холодеет, – профиль Ходорковского!? – Хуже. Ядреными буквами выбито: «60 лет Б.А.Березовскому». То есть с одной стороны, как полагается, двуглавый орел, а с другой… это самое… Борис Абрамыч собственной персоной. Ухмыляется. Вроде даже подмигивает. Физиономия глумли-ивая… Тридцать граммов серебра 925-й пробы – и Береза!.. Понимаю: не МИ-6, не правозащитники – Березовский! Он! Его почерк!.. Вдруг в трубке – какие-то странные звуки: что-то стукнуло, звякнуло… И – пауза… Господи, неужели обморок!? От переживаний, напряжения нечеловеческого? Через секунду – спокойный несмотря ни на что голос президента. Как будто прочитал мои мысли: – Не беспокойся, Питирим. Это я запчасти рассыпал. Ну никак не могу эту штуку собрать, все железки друг с другом сочленить. Получается очень похоже – но не работает! Не шьет! Даже не знаю, что теперь будет. А вдруг они и в самом деле – и диплом, и это, что на шею одевается, отнимут? – Владимир, – говорю, – Владимирович! Такая нагрузка на нервную систему – непомерна. Мы же вас потеряем! Может, черт с ним, с Ходорковским, пусть преподает в училище? Учит зэков математике? Ничего не ответил президент, только вздохнул тяжко – и в трубке послышались короткие выразительные гудки… Фото: Питирим Собакин |
||||||||||||
Квартиры на ВДНХ - выгодное вложение инвестиций |
В наличии в нашем магазине бензорезы |
Особенности технических дверей