|
||||||||||||||||
| Нежное сердце президента | ||||||||||||||||
20.04.2006
Президент один в огромном кабинете. Чувствуешь в такие минуты, какая огромная ответственность легла на хрупкие плечи этого невысокого человека. – Как там с этой дамой из ЮКОСа? Завершилось? – С Бахминой? – понимаю, президент не может держать в голове все фамилии. – Семь лет общего режима. – Сочувствую, очень и весьма сочувствую. Но суд есть суд. Сам знаешь. Правосудие свершилось. Киваю: натурально, свершилось, как же иначе. – Надо теперь думать, как помочь женщине. Как смягчить удар карающей десницы. – Удар получился более чем. Судья осатанела от духоты и обилия ценных указаний и объявила семь лет строгого режима. А на самом деле сама в приговоре написала – общего. Конечно, сюрпризец для подсудимой был тот еще. – Ну, общего режима – это еще ничего. Хотя тоже не сахар. А давай, – вскинулся президент, – я на заседании правительства сделаю разгонку министру юстиции – почему здания судов не имеют вентиляции? Вон, даже судьи не выдерживают… – Тут, кроме духоты, еще и подсознание, – определил я. Президент кивает: куда же без подсознания. Потом, как бы размышляя, произносит: – А Ходор теперь в одиночке… – В отдельном помещении, – поправляю я. Русский язык, язык Пушкина, Путина и Проханова, велик, могуч и богат синонимами невероятно. – Так, может, и этой даме… отдельное помещение? – размышляет президент. – Обои поклеить веселенькие. Трельяж поставить в камеру. Все-таки молодая женщина. Швейную машинку хорошо бы. Вон, даже у Ходора есть. Стиральную пока не надо – перебор будет. – О детях надо подумать, – подсказываю. – Как-никак двое. – Может, детишек в Артек отправить? – тихо произносит президент, и мне кажется, я слышу, как под пиджаком бьется его нежное сердце. – Артек, – напоминаю, – теперь у Ющенко. – Ну, тогда, может, игрушки какие? – Боюсь, не примут. Гордыня, обида, переходящая в злое желание мести… Они там, в ЮКОСе, все такие. – А мы инкогнито! – нашелся президент. – Медведи там плюшевые, зайцы…. Крокодилы. Сейчас такие игрушки делают – если медведь, так почти в натуральную величину! – Конструктор ЛЕГО, наимоднейшая вещь. «Сонька»... – Что-что? – не понял президент. – Это такая приставка к компу… к компьютеру. Для игр. – Слушай, а может, отправить ее в этот читинский… – Краснокаменск, – помогаю президенту. – Именно. Пусть побудет там вместе с Ходорковским. Вдвоем веселее. Будут по субботам в кино вместе ходить. И вообще – интеллектуальное общение… – Так там же колония мужская! – Ах, да, – президент вымученно улыбнулся, – вечно я фантазирую… Помолчали. – А что вообще говорят? Ну, в стране? Я удивленно поднял глаза на президента. – Правда ли, что говорят, будто мы мерзавцы? Что президент, мол, у нас мелочный и мстительный? – Кто говорит? Где говорит? Сколько их говорит? – загорячился я. – Кучка интеллигентов непонятной национальности. Которые не любят Россию, ненавидят все русское! – Нет, Питирим, ты меня не уговаривай, – раскраснелся президент. – Говорят, и еще как говорят! Дескать, мы женщину с малыми детьми за решеткой держим год и четыре месяца до и без приговора. Что так мы мстим вожакам ЮКОСа, которые сделали ноги и сидят за бугром. – Наоборот, – возражаю, – то, что мы Бахмину посадили, так это даже полезно. Это, я скажу, даже на положительный образ президента работает. Теперь президент с удивлением смотрит на меня. Поясняю: – Все… то есть не все, а некоторые, сугубо отдельные, товарищи говорит, что ты засадил Ходорковского из зависти. Ну, типа он молодой, красивый, талантливый, удачливый. Богатый сказочно. А ведь про Бахмину так не скажешь. Чего тебе ей завидовать? Значит, ежу ясно – свершилось правосудие в чистом виде. – Да, – говорит президент, – это ты самую суть зацепил. – Знаешь, – говорит он наконец, – а что, если ее выпустить? Со временем. По амнистии или помиловать? Очень уместно перед саммитом «восьмерки». Выпущу, и главы семи государств будут нам аплодировать… Хорошо, пускай Сильвио и Шредера уже нет, но Буш и Ширак – эти в любом случае будут… Но это со временем. А пока, Питирим, – игрушки и мороженное детям и чтобы Бахмину эту в колонии цветами встретили! Мы – власть цивилизованная. Не людоеды все же. Быстро делаю пометки в блокноте. – А цветы какие? Ну, розы там, тюльпаны, георгины?.. – Любые, – говорит президент. – Хотя розы – это перебор. Во всем надо знать меру. Я с обожанием смотрел на своего президента. Светлана Бахмина с детьми, фото из архива newsru.com. |
||||||||||||||||
Квартиры на ВДНХ - выгодное вложение инвестиций |
В наличии в нашем магазине бензорезы |
Особенности технических дверей